Запах соли, крики птиц - Страница 114

114

Продажа дома представлялась ему теперь делом уже не столь тягостным. В результате бесед с Анной и ее рассказов обо всех ужасах, которые ей довелось пережить с Лукасом, его попытки цепляться за дом стали, по правде говоря, казаться довольно… смешными. Какая разница, где он живет? Главное, чтобы дочери приходили его навещать. Чтобы он мог обнимать их, иногда утыкаться носом им в затылки и слушать их рассказы о прошедшем дне. Остальное не играет никакой роли. Возврат к семейной жизни с Перниллой исключен — это Дан понимал уже давно, но не был готов разбираться с последствиями. Теперь же настало время решительных перемен. У Перниллы своя жизнь, у него — своя. Он лишь надеялся, что они когда-нибудь опять сумеют достичь той дружбы, на которой в былые времена строился их брак.

Его мысли перенеслись к Эрике. До ее свадьбы оставалось всего два дня. Это в каком-то смысле тоже получалось удачно — она начинает новую жизнь одновременно с тем, как он предпринимает решительный шаг. Дан искренне радовался за нее. С тех пор как они существовали вместе, прошло так много времени — тогда они были молодыми, совсем другими людьми. Но дружба выдержала испытание годами, и он всегда желал ей именно этого — детей, мужа, венчания в церкви, о котором, как он знал, она всегда мечтала, хоть и не признавалась. И Патрик ей прекрасно подходит. Земля и воздух. Именно так он их себе представлял. Патрик твердо стоит на земле, стабилен, разумен, спокоен. А Эрика — мечтательница, вечно витает в облаках, но вместе с тем обладает мужеством и умом, не позволяющими ей воспарить слишком высоко. Они действительно подходят друг другу.

И Анна. В последнее время он много думал о ней — о младшей из двух сестер, которую Эрика всегда опекала и считала слабой и слишком мечтательной, в то время как себя — практичной. Смешно просто. В последние недели, за которые он успел хорошо узнать Анну, Дан все отчетливее понимал, что на самом деле все обстоит строго наоборот. Практичной, умеющей трезво оценивать действительность из них двух была Анна — если и не изначально, то, во всяком случае, годы, проведенные с Лукасом, сделали ее такой. Дан пришел к выводу, что Анна просто не хочет лишать Эрику иллюзий. Возможно, она осознает потребность той ощущать себя человеком, за все отвечающим и неустанно заботящимся о младшей сестре. В каком-то смысле так оно и есть, но в то же время она часто недооценивает Анну и продолжает считать ее за ребенка, как это свойственно родителям.

Дан встал, отыскал телефон и справочник. Настало время начинать поиски квартиры.

В отделении полиции царила тягостная и удрученная атмосфера. Патрик созвал коллег на совещание в кабинет начальника. Все сидели молча, уставившись в пол, не в силах понять, осознать непостижимое. Патрик с Мартином заранее перетащили в кабинет телевизор и видеоплеер. Как только Мартину обо всем сообщили, он сразу понял, что ускользнуло от него, когда он просматривал видеозапись последнего вечера Лиллемур.

— Прежде чем что-либо предпринять, нам надо во всем разобраться, шаг за шагом, — сказал Патрик, наконец нарушив молчание. — Нельзя допустить ни малейшей ошибки, — добавил он, и все согласно закивали. — Первый звонок прозвучал, когда из списка владельцев собак исчезло одно имя. Когда Йоста составлял список и Анника потом соединяла имена с адресами, там значилось сто шестьдесят фамилий. Когда же список попал ко мне, их оказалось только сто пятьдесят девять. Не хватало имени Туре Шёквиста, живущего в Толларпе.

Все промолчали, и Патрик продолжил:

— К этому я еще вернусь. Но в результате кусочек пазла наконец улегся на место.

Все уже знали, что последует дальше, Мартин оперся локтями о колени, закрыл лицо руками и зажмурился.

— Я все время чувствовал, что места убийств кажутся мне знакомыми. А когда наконец понял откуда, убедиться в связи не составило труда. — Он сделал паузу и откашлялся. — Места проживания жертв на сто процентов совпадают с регионами, где служила Ханна, — тихо сказал Патрик. — Я видел их названия в ее документах, перед тем как мы приняли ее на работу, но… — Он развел руками и предоставил Мартину продолжать.

— Когда я смотрел пленку с записью вечера убийства Лиллемур, меня что-то смутило. И когда Патрик рассказал о Ханне… Ну, мы лучше покажем.

Он кивнул Патрику, и тот включил запись. Они заранее перемотали пленку до нужного места, и буквально через несколько секунд на экране возникла бурная ссора, а затем появились Мартин и Ханна. Все увидели, как Мартин стоит и разговаривает с Мехметом и остальными. Затем камера последовала за Лиллемур, которая в отчаянии, но в полном неведении, что бежит навстречу смерти, удалялась в направлении селения. Далее камера выхватила крупным планом Ханну, говорившую по мобильному телефону. Патрик остановил картинку и посмотрел на Мартина.

— Это-то меня и смутило, хотя сообразил я только задним числом, — сказал тот. — Кому она звонит? Было три часа ночи, работали только мы вдвоем, значит, никому из вас она звонить не могла.

— Мы получили от ее телефонного оператора распечатку звонков, и там оказался один исходящий звонок. На ее домашний номер. Мужу Ларсу.

— Но зачем? — спросила Анника, и растерянность, появившаяся на ее лице, передалась остальным.

— Я попросил Йосту проверить по официальному регистру населения. Ханна и Ларс Крусе, конечно, имеют общую фамилию. Но они не женаты. Они брат и сестра. Близнецы.

Анника ахнула. После брошенной Патриком бомбы в комнате воцарилась жутковатая тишина.

114